Хокуто всегда приходит за полночь, почти неслышно. Его шаги тихие, а движения выверенные и чёткие. Он редко включает свет, любит темноту и притаившуюся в ней загадочность. За многие разы посещения, он успел выучить дом Тайги наизусть. Собственный ключ в связке кладет на комод у входа, рядом со стеклянной вазочкой, в которой постоянно валяется какая-то мелочевка. Обувь всегда оставляет в одном и том же месте. Куртку вешает на свободный крючок, без труда определив в темноте, какой не занят. Не забывает забрать из кармана телефон, потому что будильник через пару часов разбудит своей вибрацией под подушкой. Хокуто всегда спокойный и непробиваемый, но здесь, в умиротворяющей тишине и темноте, с него спадают все маски. Чем ближе он подходит к спальне, тем сильнее в груди ухает сердце, грозя выпрыгнуть в любой удобный момент, стоит Хокуто только открыть рот. Хотя это сердце и так уже целиком и полностью принадлежит не ему.
Тайга спит. Он почти всегда спит, не дождавшись прихода Хокуто. Рядом телефон и закончившаяся трансляция какого-то концерта на ютубе, под которую он, видимо, и провалился в сон. Холодный свет экрана резко подчёркивает измученное лицо и неестественно темные, острые тени. Тайга в последнее время мало спит и нездорово много работает. Хокуто понимает, но не может заставить его больше уделять времени отдыху. Тайга отдохнёт потом, когда закончит начатое. На кровати, в ногах, лежит куча бумаг, целых и скомканных, исписанных целиком или всего парой строк. Хокуто этого не видит, просто знает.
Он осторожно садится рядом и гладит Тайгу по щеке холодным пальцем. Будить его совсем не хочется, но надо. Тайга реагирует не сразу: сначала прячет лицо в подушку, потягивается и будто снова засыпает, но потом вытягивается во весь рост и открывает глаза, щурясь от телефонного света. На душе становится спокойно, ведь Хокуто рядом.
- Иди ко мне, согрею, - Тайга тянет руки, сонно улыбаясь.
Это уже стало своеобразным ритуалом, жизненной необходимостью. Хокуто холодный, контраст с собственной теплой кожей опьяняет. В голове мысли застилает влюбленный туман, а от чужих губ бросает в жар. Каждый раз, как в первый. Тайга помнит, как Хокуто учил его целоваться, и от этих мыслей он горит ещё сильнее.
Хокуто смотрит на Тайгу сверху вниз, в темных глазах отражаются бледно-голубые блики. Пара долгих минут, на экране выскакивает предупреждение о севшей батарее, и экран гаснет. В наступившей темноте Хокуто припадает к чужой шее, чуть прикусывая кожу. Тайга шумно втягивает носом воздух и стонет сквозь зубы.
- Завтра съемка, не смей, - шипит он, обхватывая широкие плечи, сгребает пальцами мягкий свитер и тянет на себя в желании от него избавиться. - Прибью.
Хокуто оставляет языком мокрый след на шее и усмехается, щекоча ухо горячим дыханием. Чертова съемка, а ведь так хотелось укусить. Но у него ещё будет такая возможность.
- Тогда оставлю на завтра.
Хокуто избавляется от свитера и брюк, позволив себе бросить их на край кровати, чтобы не вставать, ложится рядом с Тайгой и тянет смятое на половину кровати одеяло. Листы с записями с шелестом падают на пол, но это никого не беспокоит. Тайга счастливо плавится в заботливых объятиях и жмётся ещё ближе к Хокуто.
- Никуда не уходи сегодня.
- Будет странно, если мы приедем на съемку вместе, разве нет?
- Ой, да все и так уже знают. А кто не знает, тот догадывается. Не хочу больше просыпаться один, - в голосе звучит лёгкая обида, но Хокуто улыбается и гладит Тайгу по обнаженной руке, что крепко его обнимает.
- Давай уже спать, ночь впереди очень длинная.